В Смоленской области миграционная служба не помогает в должной мере украинским беженцам. В результате беженцы оказываются фактически нелегалами: они не могут зарегистрироваться и не могут найти официальную работу, поэтому пополняют ряды нелегальных работников, увеличивая тем самым процент людей, занятых в теневой экономике региона. О своей беде беженцы рассказали корреспонденту smolnarod.ru.
В июне этого года Центр региональных исследования опубликовал рейтинг регионов РФ по неформальной экономике за 2016 год.
Смоленщина в рейтинге по неформальной экономике находится на 53-м месте, в регионе в неформальной экономике занято 103 тысячи человек, то есть 21,2% трудоспособного населения области. Как ни странно, но рост на Смоленщине доли теневой экономики частично связан с деятельностью смоленской миграционной службы.
Смоленское УВМ УМВД России по каким-то непонятным причинам не хочет помогать украинским беженцам, которые в результате пополняют ряды нелегальных работников, увеличивая тем самым процент людей, занятых в теневой экономике.
[see_also page_id=»131763″]Напомним, что еще в 2014 году президент России Владимир Путин призвал россиян помогать беженцам с Украины. Как сказал тогда российский президент, оказание такой помощи «должно быть комфортным для людей» и «государство будет помогать беженцам«. Затем, в 2015 году Путин поручил ФМС создать особые условия для трудоустройства беженцев с востока Украины. Такую задачу Владимир Путин поставил еще 6 мая 2015 года во время рабочей встречи с главой Федеральной миграционной службы Константином Ромодановским. В феврале уже этого, 2017 года Владимир Путин не только подтвердил это отношение к украинским беженцам, но и сказал, что беженцев «нельзя под пули посылать«.
Более того, в августе прошлого года вступил в силу закон, подписанный президентом Путиным, согласно которому упрощён порядок предоставления вида на жительство в России беженцам с Украины, покинувшим её территорию из-за гражданской войны. Согласно этому закону, все, кто имеет удостоверение «беженец», «временное убежище», с 1 августа 2016 года могут подавать документы на ВНЖ (вид на жительство) без РВП.
Так почему эти нормы не действует в Смоленской области? Почему смоленская миграционная служба вместо помощи создает искусственные барьеры беженцам из Донбасса? Или смоленская миграционная служба хочет, чтобы на Смоленщине жили и работали выходцы из Китая и Средней Азии, а не русские и русскоговорящие беженцы из Донбасса? Разве не понятно, что когда люди доведены до отчаяния тем, что не могут легализоваться в России, они ищут альтернативные (в том числе и незаконные) пути решения своих проблем?
Эти и многие другие вопросы возникли у нас во время трудного разговора с двумя беженками с востока Украины, которые приехали в Смоленск вместе со своими детьми, спасаясь от гражданской войны.
Светлана, беженка из Донбасса, участница народного ополчения:
– Наши дети приехали в Россию летом 2014 года, а мы – в конце года. Нас пять человек из Донецка. Жили вначале в Рыбинске Ярославской области, а затем переехали в Смоленск, где у нас была знакомая семья таких же беженцев, как и мы. Вместе как-то проще преодолевать трудности.
Должна сказать, что основная проблема всех украинских беженцев – это регистрация-прописка и, конечно, получение гражданства России. Нас в Смоленске на год у себя зарегистрировал один мужчина, но сроки уже истекли. А второй раз он нас прописать не мог, так как продаёт дом.
Мы получили разрешение на временное проживание в России (РВП) на три года, но получается, что прописки нет. Тогда мы обратились в миграционную службу, но там нам сказали, что «это ваша проблема, которую вы сами должны решить».
А сейчас с регистрацией стало еще сложнее. Негативную роль сыграло то, что в Кардымовском районе завели уголовное дело и начали судить женщину-инвалида, которая зарегистрировала у себя дома семью беженцев из Донбасса. И теперь люди просто боятся прописывать у себя украинских беженцев, так как опасаются преследования со стороны правоохранительных органов.
[see_also page_id=»135495″]Я живу у одной женщины-инвалида, которая мне предоставила не только жилье, но и работу. И она тоже боится меня у себя регистрировать. Даже родственники теперь боятся нас прописывать. А кое-кто уже пытается нажиться на нашей беде – предлагают организовать регистрацию за деньги – 23 тысячи рублей с человека, то есть нам на пятерых надо больше 100 тысяч рублей. У нас нет такой суммы. Нам денег еле-еле хватает на житье: я работаю уборщицей, а муж — таксует.
Мой сын учится в Смоленске в автотранспортном техникуме, и у него тоже нет прописки-регистрации. И его из-за этого могут отчислить. У него из документов было только свидетельство о рождении. Поэтому он сейчас поехал обратно в Донецк, чтобы получить паспорт. А ведь там неподалёку идут боевые действия. Сын звонит и говорит, что каждый день бомбят. Мы, естественно, волнуемся за него. Наш дом давно разбомбили. Когда сын вернется, то продолжит обучение в техникуме.
Понимаете, из-за того, что у нас нет регистрации, мы не можем заниматься получением российского гражданства. Замкнутый круг какой-то.
Если правоохранительные органы хотят контролировать беженцев, то почему закрыли пункты временного размещения, где можно было зарегистрироваться? Ведь это было удобно для всех: и для нас, и для полиции, и для ФМС. Мы бы даже ездили и отмечались, когда надо.
Удивляет еще и то, что я работаю официально и плачу все налоги государству, но при этом не могу стать гражданкой России из-за того, что нет прописки.
Причем мы с мужем поженились в России, у нас есть официальное российское свидетельство о браке. Наше бракосочетание и венчание даже ярославское телевидение снимало. Но, если мы еще какое-то время будем жить без регистрации, то нам всем грозит выдворение из страны. Абсурд и замкнутый круг.
Надежда, беженка из Донбасса:
– В Смоленск приехала вместе с сыном из Донецкой области, только из той части, которая сейчас оккупирована украинской армией. У нас тоже серьезная проблема. На Украине паспорт получают не в 14 лет, как в России, а в 16 лет. Когда мы выезжали из-под обстрелов, то сыну еще не было 16, и у него было только свидетельство о рождении. Никаких вещей у нас не было, только его свидетельство о рождении и мой паспорт. В тот момент на границе не придирались, так как ехали дети из зоны активных боевых действий.
В России нам выдали свидетельство о временном убежище. Я не знала всех тонкостей этого статуса, поэтому просрочила на два дня. А когда пришла в УФМС, то мне сказали, что, раз вы просрочили, то вот вам ваши украинские документы – езжайте обратно на Украину. Или езжайте на границу и делайте новую миграционку. Но, чтобы поехать куда-либо, нужны деньги, а их у меня нет. Мы живем вдвоем с сыном, я нашла нелегальную работу – зарплата небольшая, надо же еще платить за жилье и за еду.
Однако это полбеды. Через какое-то время мы бы скопили нужную сумму на поездку. Но основная проблема в том, что сын не может получить паспорт, хотя ему за это время исполнилось уже 18 лет.
В ФМС нам говорят, что мы должны ехать и получать паспорт там, где прописаны. Но мы не можем выехать на Украину для получения паспорта потому, что прописаны в районе, который сейчас под контролем украинской армии. Как только мы пересечем границу, нас сразу же арестует СБУ за то, что были в России, а сына еще и за то, что у него нет паспорта. В ДНР мы тоже не сможем получить паспорт, так как прописаны на территории Украины. Более того, сына на территории ДНР тоже арестуют и обратно не выпустят, так как у него нет паспорта.
К тому же сын уже призывного возраста. На Украине его сразу же определят в армию и отправят воевать на Донбасс против таких же, как мы, русских. Мой сын не боится армии, наоборот, он хочет служить, но только в российской армии. Он не хочет воевать против своих. А в российскую армию его не берут – нет документов.
Сын два года проучился в Смоленске в техникуме, но его отчислили из-за того, что мы не можем оформить все необходимые документы. Теперь он работает, но тоже неофициально. Мы оказались в подвешенном состоянии. Сын не может учиться, не может пойти в армию, не может, как и я, найти легальную работу. Что нам делать?
При этом мы – русские люди, носители языка и культуры. Моя мама – из Курска, а родная сестра живет в Воронеже. И мы хотим остаться в России, потому что считаем ее своей страной. Я практически всю жизнь прожила в Воркуте, получила в Иркутске высшее образование.
А теперь нам грозит депортация на Украину, где мы не хотим жить. И никто не хочет нам помочь оформить документы. Почему? Разве в России не нужны русские люди? Почему китайцы на Дальнем Востоке получают российское гражданство, а мы – русские – не можем? Почему мы в стране, которую считаем своей, вынуждены жить как нелегалы?
Подготовил Дмитрий ТИХОНОВ
