В последнее время с высоких трибун чиновники администрации Алексей Островского бодро рапортуют о том, как исправно они исполняют майские указы президента РФ В. В. Путина в части повышения заработных плат работников бюджетной сферы. Чем чаще звучат подобные рапорты, тем громче голос тех, кто убежден: подобные заявления – фикция. В реальности повышение заработных плат достигается работой на две ставки и более, причем и этой возможности педагогов в скором времени могут лишить. Подобная ситуация складывается в Детской музыкальной школе №1 им. М. И. Глинки в Смоленске. В этом учебном заведении конфликт между «экономной» властью и работниками, желающими достойной оплаты труда, вылился в череду судебных тяжб и увольнение преподавателя, руководителя профсоюзной организации школы Жанны Макаренковой. Жанна Амирамовна Макаренкова обратилась в редакцию «Смоленской народной газеты» с открытым письмом, которое мы публикуем полностью.
Все, о чем я буду говорить далее, – мое личное мнение. Та ситуация, которая сложилась вокруг нашей школы в последние годы с переназначением ее директоров, требует глубокого управленческого анализа и принятия оптимального решения, которое бы удовлетворило и нашу муниципальную власть, и коллектив школы. Такое равновесие было при прежнем директоре школы Комаровой М.А.
[see_also page_id=»69169″]В основе конфликта в школе лежит коллективный договор. Видимо, однажды кому-то из смоленских чиновников показалось, что педагоги ДМШ №1 им. М.И. Глинки получают слишком большую зарплату за свою работу благодаря нормам, заложенным в Коллективном договоре, и было принято решение уничтожить коллективный договор. Понятно, что каждый директор хочет распоряжаться финансами без какого-либо контроля со стороны общественных организаций. Такой общественной организацией в нашей школе являются профсоюзы. Каждому директору дается указание экономить. И задача профсоюзов – найти какой-то компромисс, чтобы и работникам было хорошо, и администрации было не плохо. Такие отношения у нас складывались и с прежним директором школы Комаровой М.А. Где-то мы горячо спорили, но в конечном итоге всегда находили общий язык. Иными словами, все конфликты профсоюзов с директорами имели своей целью не убрать директора, а реальное участие в управлении делами школы, чтобы директор в своей деятельности не допускал нарушений законодательства, не имел возможности без контроля со стороны общественной организации расходовать денежные средства и т.д.
Теперь, что касается непосредственно нарушений. У нас был хороший коллективный договор, по которому школа жила несколько лет. Поясню, что коллективный договор — это правовой акт, который регулирует социальные и трудовые отношения между работодателем и работниками в лице профсоюзной организации. Был у нас и согласованный с профсоюзной организацией Устав школы. Это два главных документа для всех работников школы, в том числе и администрации. В коллективном договоре прописываются все льготы, которые имеет работник, вся социальная защита и условия, которые улучшают положение работников по сравнению с Трудовым кодексом. Заработная плата работника состоит из должностного оклада, доплат и надбавок согласно коллективному договору. Источником выплат этих надбавок является фонд экономии заработной платы, внебюджетный фонд, куда поступает родительская плата, и надтарифный фонд. Я как председатель первичной профсоюзной организации добилась того, чтобы все эти три фонда были объединены в единый финансовый поток, это было прописано в коллективном договоре, и у нас было принято Положение, на основании которого из этих фондов работникам выплачивались стимулирующие выплаты за работу, которая не входит в должностные обязанности. Нам удалось добиться отмены ограничения нагрузки, когда, например, приходил молодой специалист с окладом 6 – 7 тысяч рублей за ставку. На такие деньги прожить невозможно. Снятие ограничения нагрузки позволило людям больше работать и больше зарабатывать. Все это было при прежнем директоре Комаровой Марии Александровне, которая с пониманием относилась к каждому работнику и пыталась сплотить весь коллектив.
[see_also page_id=»65263″]В 2013 году нам поставили нового директора, Каплину Ж.А., молодого преподавателя, работавшего до этого в нашей школе по совместительству, после чего и началась новая волна борьбы с коллективным договором.
Все началось с того, что в 2014 году была снята социальная надбавка, заложенная на срок действия коллективного договора, под предлогом недостатка финансирования. В разное время она была в размере 5 или 10 процентов от оклада. В итоге зарплаты у каждого работника сократились на 400-500 рублей. И здесь был важен сам факт нарушения условий коллективного договора, т.к. общая сумма невыплаты по данной надбавке составила немногим более 20 тыс. рублей. Профсоюзная организация не давала согласие на снятие 5-процентной надбавки, так как считала, что денежные средства в 2014 г. расходовались неэффективно и невыплата данной надбавки закрепится на практике. К общему решению прийти не удалось, надбавки были сняты директором без согласия профсоюзной организации, что повлекло множество исков в суд.
После того, как работодатель по надуманной, на наш взгляд, причине, уклонился от заключения нового коллективного договора, стали возможны снижения заработной платы. Без учета мнения профсоюзного органа, без обсуждения в коллективе, директор Каплина Жанна Александровна издала локальные нормативные акты, приняла новый Устав, Правила внутреннего трудового распорядка, доплаты и надбавки, премии. По моему мнению, все эти действия свидетельствуют о стремлении Каплиной отстранить коллектив и профсоюзный орган от участия в делах школы. В новый Устав школы введена норма, когда решения собрания трудового коллектива, а так же и Педагогического совета школы, являющегося коллегиальным органом, носят всего лишь рекомендательный характер, а решение по всем вопросам жизни школы, в том числе и по образовательным вопросам, принимает единолично директор. Хорошо ли или плохо, когда в учебном заведении действует авторитарная власть, думаю, объяснять не стоит. Музыкальная школа – не воинская часть.
В результате, у работников снизилась заработная плата. Суммы разные. Например, у меня с сентября 2015 года она уменьшилась на 7 тысяч, что весьма существенно. И это при том, что согласно Трудовому кодексу, локальные нормативные акты, ухудшающие положение работников, не подлежат применению.
[see_also page_id=»61561″]Когда начали приниматься первые локальные нормативные акты в обход требований законодательства, это было в 2014 году, мы обратились в администрацию города. Однако добиться какой-то реакции на явные нарушения прав работников не удалось. Видимо игнорирование требований закона никого не волнует, а может даже кому-то и выгодно… А между тем, деньги, сэкономленные на заработной плате работников, куда-то исчезают…
Потом, в 2014 году добрались до самих работников. Под предлогом реорганизации были сокращены три сотрудника, которые являлись не только активными членами профсоюза, но и профессиональными преподавателями, успешно работали при прежнем директоре, Комаровой М.А. Считаю, что школа много потеряла с уходом этих педагогов.
При этом, увольняя меня, работодатель перешагнул через интересы учебного процесса, через интересы детей. Например, двое учеников уже отказались от участия в конкурсе, т.к. привыкли играть именно со мной как с концертмейстером, ведь ребенок не артист, которому все равно, кто будет играть ему партию фортепиано на сцене. К новому концертмейстеру ученику нужно привыкать, и порой долго. Тем не менее 26 февраля я как концертмейстер участвовала с ученицей ДМШ №1 во 2-м Всероссийском конкурсе «Славься, Глинка», в котором мы заняли первое место. А занимались мы у меня дома, т.к. в школу меня администрация дала указание не пускать.
В заключение хочется сказать, что вовлечение работников в суды не способствует нормальному учебному процессу, приводит к расколу в коллективе, убивает творческий процесс, без которого немыслимо как обучение, так и работа в музыкальной школе. Учащиеся стали заложниками трудовых споров в педагогическом коллективе. Вовлекая коллектив в судебные тяжбы, администрация города не думает о том, что расходы на оказание юридических услуг гораздо выше тех надбавок, которые сняты с работников. Нас уже поставили в такие условия, что мы вынуждены искать защиту за пределами Смоленской области.
