Смоленская область оказалась в радиусе поражения дальнобойных ракет производства США, Франции и Великобритании, власти которых в последнее время активно обсуждают разрешение Украине бить такими ракетами вглубь РФ.
Как пояснил в эксклюзивном комментарии SmolNarod.ru ветеран военной разведки, Герой России, полковник Рустем Клупов, гражданские администрации регионов, оказавшихся в радиусе поражения такими ракетами, должны наладить тесное взаимодействие с военными.
— Рустем Максович, уточните, о каких типах ракет сейчас в первую очередь идет речь?
— Первое – американские баллистические ракеты ATACMS, максимальная дальность – 300 километров. Пусковые установки для таких ракет – MLRS или HIMARS. Но приближение к линии фронта таких пусковых установок может быть от 20 до 50 километров. То есть на нашу территорию ракеты будут залетать не на 300 километров, а максимум — 250-270. Те ATACMS, которые переданы украинской стороне – это ракеты несколько устаревшего типа, которые имеют обычную баллистическую траекторию, без маневрирования на нисходящем участке. Да, это оружие, которое развивает гиперзвуковые скорости, но оно является несложной целью для определенных наших противоракетных установок. В том числе – С300, С400, «Бук».
Другой тип ракет, разрешение на удары которыми якобы дали английское и французское правительства, — Storm Shadow/SKALP. Фактически это одна и та же ракета, только Storm Shadow производится в Великобритании, а SKALP — во Франции. Их последние модификации могут достигать дальности до 600 километров. Но пока нет сведений, что ракеты именно такой дальности могут быть поставлены на Украину. Поставлены 450-километровые. Поэтому, вопрос только в том, дотянутся ли они до Москвы. Но для Смоленска, Воронежа, Ростова-на-Дону, других городов западной части России вопрос «о модификациях» не имеет особого значения – все они попадают в зону поражения этих ракет.
— В чем отличие баллистических ракет от крылатых?
Крылатая ракета летит на высоте от 20 до 50 метров над поверхностью земли, способна огибать препятствия по горизонтальному и вертикальному направлениям, летит на дозвуковой скорости (от 600 до 800 км /ч). Сложность сбития этих ракет в том, что они созданы из компонентов, слабо отражающих радиоэлектронные волны. Малая высота полета обеспечивает им краткосрочное появление в зонах разведки и уничтожения нашими средствами ПВО. Самым эффективным способом борьбы с такого типа крылатыми ракетами является истребительная авиация. Это заставит нас держать большое количество истребителей на дежурстве в воздухе. С другой стороны, эти ракеты не являются большой проблемой для сбития зенитными средствами ближнего действия, переносными зенитными ракетными комплексами (ПЗРК), но только в условиях зрительного наблюдения за ними.
— И все-таки, сколько из выпущенных противником ракет в теории и на практике может быть сбито нашими ПВО и ВКС?
— Есть показатели табличные и боевые. Эффективность сбития подобных ракет в боевой обстановке – 0,6 — 0,7. То есть сбивается шесть-семь ракет из десяти, три-четыре ракеты из десяти достигают цели. Слабое место крылатых ракет в том, что на Украине они — воздушного базирования. Чтобы их запустить, нужно поднять в воздух Су-24, переделанный под пуски таких ракет. А таких самолетов у них осталось около десятка. Или понадобятся F-16. Но рубеж пуска ракет будет находится над территорией Западной Украины, поскольку в случае приближения этих самолетов к восточному берегу Днепра они будут уничтожаться нашими средствами ПВО и истребительной авиации, а это автоматически уменьшает их радиус действия.
Поэтому мы и держим на боевом дежурстве наши «А-50» (самолёт дальнего радиолокационного обнаружения и управления – прим. ред.), которые успешно ведут разведку любой воздушной цели, которая поднимается над территорией Украины. Плюс космическая, радиоэлектронная разведка, которая сразу же сообщает о подъеме вражеской авиации.
— Решение о «дальнобое» – это больше политический шаг, или оно реально может повлиять на ход конфликта?
— Это решение — один из эпизодов эскалации военных действий, который может привести если не к глобальной, то к более масштабной войне в регионе. В качестве повода для него используется присутствие в зоне конфликта военных из Северной Кореи.
Нужно учитывать, что ущерб от ударов ракетами носит локальный характер — это не атомная бомба, которая наносит глобальный урон. Каждая из этих ракет имеет достаточное количество взрывчатого вещества и может быть использована по всем типам целей. Наибольшую эффективность они показывают в нанесении ударов по стационарным объектам: военным аэродромам, пунктам управления, инфраструктурным объектам двойного назначения, предприятиям ВПК. В первую очередь нужно ожидать удары ракетами такого типа по заводам, фабрикам, электростанциям, железнодорожным узлам, объектам военного и государственного управления.
С другой стороны, нет худа без добра. Опыт борьбы с таким оружием приведет к совершенствованию нашей противоракетной обороты и повышению опыта наших войск. Что касается ущерба от них, то такими ракетами Украина уже пыталась нанести удары по Крымскому мосту, била по нашим установкам С400 в Крыму, по нашим кораблям, мостам, в том числе Джанкойскому. Ущерб велик, но к перелому в ходе военных действий он не привел.
— Что бы вы посоветовали гражданским властям региона в связи с этой эскалацией?
— Что касается гражданской администрации – нужно очередной раз перепроверить свои взаимодействия с военными по предупреждению последствий от ударов таким оружием. Мы не можем дотянуться до носителей таких ракет в западной части Украины, но мы можем вовремя предупредить о ракетной угрозе. Это позволит предпринять превентивные действия по пассивной защите: привести войска ПВО и ПРО в боевую готовность, поднять авиацию в воздух. Но главное — спрятать мирное население в укрытия, сберечь людей. Комплекс своевременно предпринятых мер позволит минимизировать ущерб от применения таких ракет для мирного населения и сберечь важные инфраструктурные объекты.
