18 июня в Ленинском районном суде состоялось очередное судебное заседание по делу Ершова. Из восьми заявленных свидетелей на заседание явились двое – председатель контрольно-счетной палаты Смоленска Татьяна Русанова и директор МБУ «Строитель» Константин Давидов.
Судья сразу же начала заседание с допроса свидетелей. Первой вызвали Татьяну Русанову после уточняющих вопросов о личности свидетеля и о ходе планово-бюджетной комиссии 16 октября 2012 года, гособвинитель задал конкретные вопросы: «Вы слышали фразу Ершова: «Чем мы им обязаны этим узникам? Тем, что их не добили?»; Что для вас лично она означала? Слово «добить» для вас является унизительным и оскорбляющим?
Татьяна Русанова ответила: «Да, эту фразу я слышала. Она резала слух, но, по моему мнению, это был некорректно поставленный вопрос, а не оскорбление или унижение. Слово «добить» для меня плохое и некорректное, если оно относится к одушевленному предмету. При высказывании Ершова – «добить» – было сказано в контексте обстоятельств, то есть не добили «обстоятельства». Но все равно, лично мне было неприятно это слышать.
Следующим свидетелем был Константин Давидов. Ему были заданы точно такие же вопросы. Вот как он видел ситуацию двухлетней давности: «Меня приглашают на подобные комиссии 1-2 раза в год, когда рассматриваемые вопросы касаются организации, которую я возглавляю. На том заседании я был полностью погружен в решение своих вопросов, я концентрировался на них и читал документы. Когда все это произошло, я не обратил внимания. Я заметил, что в зале зашумели, начали усмехаться, и только по бурной реакции присутствующих я понял, что что-то произошло. Именно поэтому и не могу прокомментировать или оценить эту ситуацию. Я узнал о высказывании Ершова через прессу только спустя дней пять. Я считаю, что его высказывание было всего лишь гиперболой, чтобы привлечь внимание к недостатку средств в бюджете на исполнение предложенных социальных гарантий. Что на самом деле имел ввиду Ершов, допустив такое высказывание, утверждать не могу».
Адвокаты Ершова И. Сухих и В. Марченко, да и сам обвиняемый начали задавать вопросы, вызывающие у присутствующих недоумение, отвлекали и уводили от сути рассматриваемого дела свидетелей и участников процесса. Например, Татьяне Русановой задали вопрос: «Как вы считаете, правильно ли, что вопрос о начислении льгот на бесплатный проезд бывшим малолетним узникам был перенесен с заседания комиссии на рассмотрение сессии?» и ряд других. В результате судья позволил свидетелю на них не отвечать.
Старший помощник прокурора Ленинского района Донат Тухватуллин прокомментировал корреспонденту «Смоленской народной газеты» итоги заседания: «По требованию прокурора на следующее судебное заседание будет подвергнут принудительному приводу свидетель – депутат городского Совета Дмитрий Новиков. Суд удовлетворил ходатайство гособвинителя. В отличие от других, не присутствующих на заседании свидетелей, господин Новиков без уважительной на то причины не явился в суд. Следующее судебное заседание состоится 30 июля. Нам осталось допросить еще 9 свидетелей».
Потерпевшие поделились одним фактом, заставляющим их волноваться и переживать больше прежнего. Дело в том, что с начала судебных тяжб прошло уже почти два года. 17 октября 2014 года истекают сроки давности привлечения подсудимого к уголовной ответственности. Это означает, что если суд и признает Ершова виновным, он будет освобожден от наказания. Донат Тухватуллин пояснил нам, что действительно, такое стечение обстоятельств возможно, но скорее всего, до октября суд постарается рассмотреть это дело и довести его до конца.
Из бывших малолетних узников на заседание смогли придти семь из одиннадцати человек. Остальные не явились по состоянию здоровья. По окончании заседания, когда его участники неспешно расходились, на фразу кого-то из пожилых потерпевших – «сколько же это будет продолжаться…» адвокат Ершова Игорь Сухих с улыбкой обратился к старикам: «Ну что вы так переживаете, концлагеря прошли, а суд что, не пройдете?» На это председатель Смоленского областного отделения бывших малолетних узников фашистских концлагерей Зоя Кумерданк ответила: «Для нас этот суд хуже уже, наверное, чем концлагерь…»
Людмила РЫЖИКОВА
