В мире неспокойно (да и когда было спокойно?). Многие наблюдатели считают, что мы находимся на пороге больших потрясений. Следовательно, нужно что-то предпринимать. Для того, чтобы правильно действовать, надо адекватно понимать ситуацию. Разве не этим заняты здравомыслящие граждане день за днём – осознанием происходящего?
Мы окружены знаками и даже целыми маяками. Маяки позволяют выбрать верный курс, надо только уметь ими пользоваться. Есть профессиональные толкователи знаков и маяков, они берут за это деньги, следовательно, не вполне объективны. Из книг известны любители, которые никаких денег за свои ощущения не брали, однако спаслись. Например, Ной. Поэтому иногда полезно слушать не профессиональных толкователей, а неглупых людей. Даже если они прибедняются и таковыми себя не считают.
Так вот, о маяках. Их много, но сегодня мы поговорим о двух. Это – кинематограф и международная политика. Эти маяки светят непрерывно, успевай смотреть. Кинематограф является одновременно и зеркалом, и матрицей жизни; международная политика является матрицей жизни и её зеркалом. В такой последовательности.
Наш собеседник – человек, отлично знающий современную Германию, нашего главного геополитического соперника в Европе. Вот уже не одно десятилетие смоленский художник и ювелир Алексей ДОВГАНЬ водит дружбу с немцами, искренне восхищаясь положительными чертами немецкого народа и прекрасно видя его недостатки. Поэтому вторая часть нашего большого интервью о немцах и Германии.
– Ты следишь за политической ситуацией в Германии?
– Да, слежу, к сожалению. Но не по «Дойче Велле», а по немецкой сатире. Которую даже немцы запрещают переводить на русский язык, полагая, что это пропаганда.
– К чему приведёт эта политическая нестабильность, когда они полгода, если не больше, не могут выбрать канцлера и сформировать правительство? И нормально ли это?
– Знаешь, когда ты видишь перед собой красивый, мощный гранитный замок – до неба – с черепичной крышей, прекрасными коваными решётками, которому 300 лет, и ещё 500 он простоит. А на вершине этого замка флаг, и он на ветру полощется. Так вот: то, что он колеблется – это не значит, что в замке нестабильность! (улыбается) Это как раз стабильность – этот замок. Это такая форма стабильности, когда в определённой её зоне происходит какое-то, на наш взгляд, броуновское движение. Это – стабильность! И она может существовать вечно, пока у этой стабильности нет сильных внешних врагов. А ещё лучше – если есть покровители, которые принимают на себя внешние угрозы.
– Тогда давай, назови и врагов, и покровителей…
– У них нет внешних врагов. Сейчас появился терроризм, который пришёл вместе с миграцией. Китай, например (давай не будем о нас) не может себе позволить подобную нестабильность с правительством, Сирия и другие страны тоже не могут – их сотрут в порошок. Сотрут эти же прекрасные европейцы и американцы. А у Германии нет врагов. Ну, какой мы враг Германии?! У нас нет к ней претензий.
– По-твоему, никакие мигранты их стабильность не разрушат?
– Нынешний миграционный кризис нами немного преувеличен. Миграционная проблема началась гораздо раньше – в конце 90-х, когда Германия стала превращаться в эмигрантскую страну. Причём Германия стала терять свою самобытность. Немцы, в основном, не националисты. Именно поэтому они стали терять свою самобытность. А потеря самобытности всегда в определённой части национального общества вызывает раздражение и поправение. Появляются всякие нехорошие, крайние националисты. В нашем обществе таких идиотов тоже хватает! Но их немного. Конечно, это дико, когда человек считает себя русским националистом, когда в наших жилах течёт 15 – 20 – в каждом! – различных этносов. Но у нас есть своя культурная самобытность, и у немцев – своя, и они свою стали терять. Сейчас хлынули потоки мигрантов, и они не перемешиваются с основным населением, живут отдельными анклавами. И в этом большая опасность разрушения общества – и в культурном плане, и в политическом.
– Несколько сроков Анжелы Меркель – это нормально? Особенно с учётом того, что нашего национального лидера жёстко критикуют за «несменяемость»?
– В Германии уже закончили нас критиковать – как раз из-за примера Меркель. Я давно не слышу от немецких политиков упрёков, будто Путин долго находится у власти. Четвёртый срок Путина или Меркель – это на мою дружбу с немцами никак не влияет. Далеко не все из них за Меркель, кстати. Да, я всё время срываюсь на политические разговоры. Когда-то, ещё до кризиса в российско-германских отношениях, я разговаривал с Хансом-Вернером Энгелем, председателем общества «Круг друзей Хаген – Смоленск»: «Я смотрю «Дойче Велле», внимательно слежу за жизнью в Германии…» Он сказал: «Не смотри этот канал! Это государственная мерзкая пропаганда! Непонятно, на кого рассчитанная!» Это его мнение, это его слова. А государственная пропаганда – это всегда плохо с точки зрения немца, нормального среднего немца. Такая у них традиция. Они как-то к этому привыкли и с этим живут.
– Что-то в 1941 году они не считали, что государственная пропаганда – это плохо…
– Да, тогда – так. Сейчас – по-другому. Немцы изменились – статично, без дополнительных воздействий, сами по себе. Хотя их скверные качества, которые привели к ужасам Второй мировой, никуда не делись, при них и остались. Но они эти качества стараются скрыть, не проявлять. Но в них нет британского высокомерия, абсолютно!..
– Странно слышать, что немцы изменились, как ты говоришь, статично, «сами по себе». Всё-таки была такая страшная война…
– На самом деле, русские люди под руководством нашей чудной коммунистической партии победили армию, но не победили нацизм. Нацизм немцы сами побеждали там, у себя. Они сами выковыривали это всё, причём выковыривали с избытком, с запасом. Говорят, что они стыдятся себя, говорят, мол, хватит уже комплексов неполноценности… Да не страдают они комплексами неполноценности! Они прекрасно себя ощущают сильными!.. И эта модель поведения очень разнится с нашей. Если ты там толкнул человека – он тебе уступит. Это будет такой вызов по-немецки, демонстративный, и все это оценят! Ты-то думал, что ты – крут, а все поняли, что ты – говно! (смеётся) Там быть хамом так непопулярно, ты не представляешь!.. Я просто очень много раз туда ездил, и мне нравится наблюдать эту разницу с нами, я её пытаюсь сюда втащить, дать ей смоленскую прописку. Умный немец от умного русского ничем не отличается, а вот немецкий дурак от русского отличается очень сильно!
– Ну-ка, ну-ка, расскажи…
– Немецкий дурак старается сделать вид, что он умный, а наш дурак говорит: «Ты что, самый умный?!.» То есть, для него это оскорбление!.. (смеётся) Он – демонстративно дурак. Это потрясающе!.. И невозможно это объяснить. Почему так удобней? Немецкий дурак родился дураком. Образование получил дураком, всю жизнь проработал дураком, умер, и никто не узнал, что он дурак. Он делал вид что он – умный. Поступая как умный. Наш же дурак демонстративно поступает не так.
– Ладно-ладно, уж такая хорошая у них система, все поступают как умные, а кончилось всё толерантностью и, уж извини, пропагандой гомосексуализма…
– Не кончилось ничего. На самом деле, сама тема и дискуссия навязана нам какими-то странными людьми… Для меня она, например, совершенно не актуальна.
– Прекрасно. Тогда такой бытовой вопрос, от домохозяек. Что бросается в глаза в Германии, помимо, конечно, чистоты на улицах и немецкой педантичности?
– Самый бытовой ответ: продукты там дешевле и качественнее – все! Там жёсткая, жестокая конкуренция существует уже не одно столетие…
– Да, знаю, ты – сторонник разгосударствления…
– Дело даже не во мне, а в том, что конкурентность – закон развития экономики.
– Но ведь не обязательно наша экономика должна жить по их законам…
– Нет-нет, зоология – она везде, независимо от места. Как и гравитация.
– То есть, это универсальный закон?
– Конечно! Не думаю, что существуют законы для русских и для всех остальных!
– Почему же?
– Искусственные законы – да, естественные – нет, для всех одинаковы! А культура отличается от законов природы, культура может быть разной. Есть менталитет конкретного человека, не существует менталитета толпы. Есть модель поведения толпы, законы поведения толпы, они совершенно одинаковы для любых этносов. Есть целые науки, изучающие поведение толпы… Конрад Лоренц изучал природу внутривидовых агрессий – на гусях. Изучал природу агрессии у животных. И эта природа одинакова и для человека, и для животных. Чем более вооружённое животное, тем менее оно агрессивно внутри вида.
– Но человек очень агрессивен внутри вида…
– Он совершенно не вооружён! У него нет клыков, когтей… И чем менее вооружено животное, тем оно более агрессивно внутри вида. Олень никогда не забодает самку!..
– Интеллект не считается за оружие?
– Интеллект останавливает агрессию, культура – тоже останавливает…
– Хорошо. В Германии есть какой-то аналог «Единой России» и «Общероссийского народного фронта»?
– Начнём с того, что я думаю о нашем «Народном фронте». Как только появилось это название, я поймал себя на мысли, что уже плохо о нём думаю – из-за слова «фронт». Это первое. К «Единой России» я отношусь, конечно, плохо, потому что партия начальников – это не политическая партия. Плохо! В США тоже есть партия начальников, партия власти. Она раскололась на две половинки, и получились республиканцы и демократы. Это одна и та же партия, просто стульев для всех начальников не стало хватать. Это – сообщающиеся сосуды.
– А в Германии?
– Германия, живущая в условиях отсутствия внешних угроз и экспансивных амбиций, таких, как у США, может позволить себе бОльшую дробность, то есть меньшую монолитность, нежели США. Но я так понимаю, что немецкий социал-демократ отличается от немецкого христианского демократа только в мелочах. Главное у них – это взаимная неприязнь. ХДС ненавидит СДПГ и наоборот. Есть культура в обществе. У них нет такого, как в Советском Союзе: иностранцев мы обязательно пустим в ресторан, а свои – перебьются. С детства воспитывается культура общения между людьми. Бесконфликтность. Постоянная попытка уйти от бытовых конфликтов. Там нет конфликтов на дорогах. В Америке – есть, там – нет. В Германии никто не выйдет из машины, чтобы бить морды.
– Странно, у них воинственная мифология, а конфликтов, как ты говоришь, нет…
– У всех мифология воинственная. Ты почитай Библию! (смеётся) В обществе не должно быть экстремистов. Экстремисты разрушают общество. В обществе также не должно быть правых консерваторов, которые зажимают это общество и душат любую свежую мысль. Это две крайние позиции, которые разрушают общество, уничтожают государство, страну как явление культуры. В обществе должна быть дискуссия, должно быть разнообразие. Страна должна быть обязательно многонациональной. Это части культуры – развитой, сложной, красивой культуры: многонациональность и открытость. Мы – скифы, мы унаследовали качества этих диких весёлых людей, которые не любят государство. Мы его до сих пор не любим И мы часто не обращаем на государство внимание. А немцы – не скифы! Немцы своё государство реформируют, следят за ним всё время. А мы – куда-нибудь ближе к лесу, чтоб не видеть никого из представителей власти… Мы – другие.
– Если мы другие, то как тебе так хорошо удаётся находить с немцами общий язык?
– А мне они нравятся! (улыбается) Они правильные. Они очень терпимые. Там хамство не любят. А как можно жёстко ответить хаму? Вот он идёт, всех расталкивает – как ему можно жёстко ответить? Уступить ему дорогу! Демонстративно. У них там это очень заметно. Немцы в целом на своей территории имеют колоссальную антироссийскую пропаганду. При этом с откровенной симпатией к нам относится примерно треть населения. Такое отношение – с симпатией – вполне можно назвать немотивированным. А те, кто сталкивался с нами – симпатизируют почти все!
– И последний вопрос, тоже политический. Наш нынешний губернатор во власти – твои ощущения?
– Ты знаешь, мне он не нравится. Я его видел живьём – несколько выступлений. С одного ушёл, не дослушав до конца. Он говорил такое, что в Германии, к которой у меня очень много критических замечаний, этот человек, тем не менее, закончил бы свою политическую карьеру – в этом месте и в это время. Навсегда! Он говорил такие вещи, что я не мог слушать. Я ушёл. Есть регионы в Российской Федерации, расположенные не так хорошо, как мы, а сильно похуже. И динамика их развития, инвестиционный климат в них – при той же Конституции, при всём том же – совершенно иные!
– Может, ему, губернатору, необходимо дать больше времени? Может, он пока не успел всё наладить? Клименко вон как долго рулил…
– У нас в современной России нет ни одного губернатора – долгожителя, за исключением Амана Тулеева, который непонятно чем там у себя занимается. Но у нас есть регионы, в которых власти добиваются каких-то результатов. А у нас «Мираторг» – это все наши успехи. Почему-то у нас не созданы такие условия, чтобы к нам пришли люди с инвестициями. Результат руководства такой, что нет никого! Как при нашем географическом положении, при магистралях, автомобильных и железнодорожных, у нас ничего не происходит?! Как регион мы отстаём от всей страны. Динамика развития страны значительнее, позитивнее, чем наша. Значит, нужно как-то двигать руководителей региона.
Беседовал Сергей МУХАНОВ
