Сегодня у нашего коллеги Григория Павловича Калачьяна знаменательный праздник – 70-летний юбилей. Он – известный на Смоленщине и далеко за ее пределами фотожурналист, который долгие годы работал корреспондентом фотохроники в самом престижном советском новостном агентстве ТАСС. Многие коллеги по праву называют Калачьяна мастером и мэтром.
Григорий Павлович не только великолепный фоторепортер, но и замечательный рассказчик. Поэтому мы попросили его рассказать читателям о себе и о своей профессии.
– Происхожу я из обычной армянской трудовой семьи. Мой отец – Павел Григорьевич Калачьян – был сапожником, а мама – Мария Афанасьевна – работала оператором котельных установок.
У отца было очень непростое детство. Он родился в 1910 году в армянской крестьянской семье. Жил он вместе с родителями на территории тогдашней турецкой Османской империи, в деревушке возле озера и города Ван. Кстати, город Ван – это древняя столица Армении.
Отцу было всего пять лет, когда в деревню вошли турки с оружием и начали беспощадно убивать всех армян. И на его глазах турки убили всю семью: его отца – то есть моего деда, его мать – мою бабушку, старшую сестру – мою тетю. А отец был маленьким, худым и ему удалось спрятаться в дровах, и он остался жив.
Соседи – турецкие крестьяне, которые не участвовали в этих кровавых событиях, спрятали отца у себя. Через какое-то время его отдали в детский приют, где он воспитывался до десяти лет. Затем отец у другого турецкого крестьянина стал батрачить за кров и еду. Но это были нормальные турки, которые жили бок о бок с армянами и не участвовали в их геноциде. Пока отец жил у турка, успел окончить три класса церковно-приходской школы, знал два языка – армянский и турецкий.
В 15 лет отец пешком из Турции отправился к дяде, который смог перебраться в Россию и жил в Саратове. Там отец освоил профессию сапожника и стал очень хорошим специалистом своего дела. Он всегда делал очень качественную и удобную обувь. Отец был настоящим ремесленником и гордился эти.
В 1936 году он женился на моей маме, и в конце того же года родилась моя старшая сестра, а через десять лет родился и я. Во время войны отец работал в тылу на производстве сапог и различной военной амуниции.
Отец и мать были малограмотными, но смогли наверстать упущенное. Я помню, как мама училась, будучи уже взрослой женщиной. Но тогда это было в порядке вещей – время было послевоенное, многие работали и учились в вечерних школах.
– Наверняка увлечение фотографией появилось еще в детстве?
– Конечно, увлекся в школе, учась в третьем классе. Наш преподаватель Николай Харитонович Сушко был фотолюбителем и организовал фотокружок, в который я начал ходить. Надо понимать, что тогда фотоаппараты были далеко не у всех, а уж хорошие – вообще большой редкостью. И он специально для меня разыскал какого-то бывшего военного, у которого был трофейный Kodak с «гармошкой» вместо объектива. Мои родители поднатужились и купили мне этот фотоаппарат за 35 рублей – это тогда были очень приличные деньги. Этим фотоаппаратом я и делал свои первые снимки.
– А когда началась профессиональная журналистская работа?
– После восьмого класса я пошел на оборонный завод, где работал фрезеровщиком и расточником. А затем попал в техническую лабораторию на этом же предприятии, где делали печатные платы. Там был один из сотрудников, который занимался фотожурналистикой – снимал для местной молодежной газеты. И он меня тоже приобщал к этому. Так, в 1962 году, я стал внештатно сотрудничать с саратовской газетой «Заря молодежи». Потом, уже работая в институте кооперации, я возглавил там лабораторию, и уже сам учил студентов основам фотодела.
В 1966 году я женился. Жена тогда же окончила Саратовский экономический институт и получила распределение в Читу. И мы вместе поехали туда. В Чите я сразу же пошел в молодежную газету «Комсомолец Забайкалья». Оказалось, что там фотокорреспондент искал себе замену. И через две недели меня взяли уже в штат. А спустя месяц наш редактор газеты, который разбирался в фотографии, прикрепил меня к корреспонденту ТАСС по Забайкалью Эдуарду Дмитриевичу Брюханенко, чтобы я у него набирался опыта.
Это была отличная школа, я у него многому научился как фоторепортер. Он научил меня выбирать правильные ракурсы в репортажах, организовывать постановочные кадры, что немаловажно было тогда в работе фотокорреспондента. Ведь снимать приходилось много на производстве и в колхозах. Попробуй сними красиво какого-нибудь рабочего на заводе, шахтера в забое или доярку на ферме. Это очень сложно сделать, если заранее не подготовиться, не выстроить мизансцену, как в театре. Но главное – я научился общению с людьми, а это вообще очень важно в любой журналистике. Тогда-то и началась моя уже профессиональная работа фотокорреспондентом, которая длится уже 50 лет.
– В советские времена среди журналистов считалось очень престижным работать в ТАСС. Каким образом молодой фотокорреспондент из Читы вдруг оказался в таком серьезном новостном агентстве?
– Отработав два года в «Комсомольце Забайкалья», я получил от Союза журналистов направление на семинар во Владивосток, где ТАСС собирало молодых фотокорреспондентов. Мои снимки получили хорошую оценку заместителя главного редактора фотохроники ТАСС. И он сразу же пригласил меня к сотрудничеству с агентством. Так я и оказался в Телеграфном Агентстве Советского Союза.
В ТАСС, когда через полгода меня взяли в штат, то сразу же выделили обалденную по тем временам технику – Nikon, который стал первым моим по-настоящему профессиональным фотоаппаратом. Он до сих пор хранится у меня в рабочем состоянии.
Работать я стал корреспондентом фотохроники ТАСС по Забайкалью, а это огромная территория – примерно в 11 раз больше Смоленской области, а населения столько же. Гигантские просторы – от пустыни Гоби на границе с Монголией до лесотундры и тундры в Якутии. В регионе большие залежи полезных ископаемых и много различных горно-обогатительных комбинатов. Поэтому рабочие командировки там длились по десять дней – все же очень далеко и с транспортом проблемы. Добраться до нужной точки можно зачастую только на самолете, а зимой по замерзшим рекам – зимникам.
Там во время командировок, конечно же, происходили всякие неожиданные истории. Однажды, работая в Кузбассе на стройке химкомбината, мой коллега повел меня делать снимки с двух огромных ректификационных колонн. Между ними на высоте 120 метров был протянут 30-метровый трап, по которому ходили строители-высотники. Панорама оттуда открывалась великолепная, но пройти по этому узенькому трапу на такой высоте без всякой страховки с фотоаппаратом мне было очень трудно. Но я проверял себя на прочность: смогу или нет. Смог. Вот эти шаги на высоте запомнились на всю жизнь.
Вообще, я наблюдал и зафиксировал многое, работая фотожурналистом ТАСС. Например, был одним из первых в СССР, кто стал освещать начало строительства БАМа, а потом и окончание стройки тоже.
С фотоаппаратом проехал много раз по БАМу, неоднократно бывал в Тынде – столице БАМа, знаком был с известными бригадирами-строителями. И даже награжден медалью «За строительство Байкало-Амурской магистрали», которой горжусь.
– Как же судьба забросила из Читы на Смоленщину?
– В Забайкалье я проработал до 1981 года, а затем меня перевели в Смоленск, где стал работать сразу на три области – Псковскую, Калининградскую и Смоленскую. Здесь, конечно, все был другое, но тоже очень интересно. Это регионы, славящиеся своей историей и культурой, к тому же тогда еще были живы многие ветераны войны. Здесь происходили важнейшие события, например, присвоение Смоленску звания «Город-герой» и награждение его медалью «Золотая звезда».
Строились крупнейшие объекты – Смоленская АЭС и Дорогобужский завод азотных удобрений. Все это, естественно, надо было фиксировать. Поэтому, как и в Забайкалье, мне постоянно приходилось бывать в командировках вместе со своим напарником – фотоаппаратом.
– У многих фотолюбителей и зрителей бытует мнение, что, мол, для того, чтобы сделать хороший снимок, нужен дорогой хороший фотоаппарат. Насколько важна для фотожурналиста съемочная аппаратура?
– Аппаратура, конечно важна, но это все лишь инструмент, который просто позволяет делать снимки лучшего качества. Но самое главное – это твое чутье, твои композиционные навыки, твое умение выстроить свет и находить важное, отсекая второстепенное. Если ты этого не умеешь, то никакая, даже самая навороченная техника тебе не поможет.
Раньше, в советские времена, технически было не так все просто, как сегодня. Тогда же не было цифровых камер и компьютеров, не было Интернета и электронной почты. Поэтому приходилось крутиться и это требовало времени.
Из командировок я, как правило, привозил около 50 пленок. Запирался в лаборатории и целый день проявлял, потом все это сохло, затем разбирал негативы и печатал контрольные снимки. Раскладывал снимки по темам и делал тексты к ним. Затем по обычной почте отправлял все это в Москву. Правда, у нас были специальные правительственные конверты, которые доставлялись немного быстрее обычных. Иногда, когда требовалась особая срочность, материалы приходилось отправлять с каким-нибудь поездом, а в Москве на вокзале курьер из редакции забирал эти снимки. В Смоленске на главпочтамте существовал еще фототелеграф, но у него качество передачи снимков было ужасным. Поэтому я им почти не пользовался.
Это я все к тому, что и на той технике, которая сегодня выглядит допотопно, люди профессионально работали. Значит, все дело не в аппаратуре, а в человеке, который управляет этой техникой. Снимает не фотоаппарат, а человек.
– Задам провокационный вопрос. Григорий Павлович, вы в профессии уже 50 лет – не надоело?
– На мой взгляд, профессия фотожурналиста, и журналиста вообще, не может надоесть. Мне повезло с профессией. Ведь именно благодаря профессии довелось увидеть своими глазами много всего интересного и удивительного. Видел необыкновенную природу Забайкалья и Северный полюс, был на военных кораблях во Владивостоке, ходил с моряками на знаменитом паруснике «Крузенштерн».
Побывал на Братской ГЭС и в различных угольных шахтах, даже в урановой штольне, где добывали уран для первой советской атомной бомбы. Наблюдал, как работают в Нерюнгринском угольном разрезе огромные 250-тонные самосвалы, видел гигантские роторные экскаваторы. Наблюдал, как строились БАМ и Смоленская АЭС. Неоднократно присутствовал на различных врачебных операциях и в классах с учителями, побывал на многих глинковских фестивалях, фотографировал космонавтов и многих знаменитых людей искусства, освещал приезд в наш регион Горбачёва, лично знал маму Юрия Гагарина – Анну Тимофеевну, у которой неоднократно сиживал в гостях.
Многое я видел, поэтому считаю себя очень счастливым человеком.
Разговор с мэтром записал Дмитрий ТИХОНОВ
Фото из архива Григория КАЛАЧЬЯНА
[Not a valid template]
