В геронтологическом центре «Вишенки» выявлен очаг заражения коронавирусной инфекцией. Первая неофициальная информация о том, что в Вишенках обнаружен ковид, появилась 14 мая. С тех пор официального подтверждения она не получила. Единственное, о чем сообщили журналистам – учреждение закрыто на карантин, а сотрудникам и проживающим делают тесты.
Появилась информация и о кадровых решениях в связи с происходящем в «Вишенках». Якобы своей должности лишится начальник департамента соцразвития Татьяна Конашенкова, а также директор самого дома интерната Наталья Карчигина. Сгущаются тучи и над начальником департамента здравоохранения Еленой Войтовой. Однако и на этот счет никаких официальных заявлений пока нет.
Пока чиновники молчат, о происходящем рассказывают работники дома-интерната, которые убеждены: руководство учреждения знало о проблеме, однако не сделало ничего, чтобы своевременно предотвратить распространение заболевания. Пациенты температурили, однако жизнь в «Вишенках» шла в привычном ритме. От вируса сотрудников отделяли лишь ватно-марлевые повязки.
Обе наших собеседницы находятся на самоизоляции с подтвержденным COVID-19. Пока болезнь протекает бессимптомно. Другим их коллегам повезло меньше, и они госпитализированы. В прошлую пятницу женщин спешно эвакуировали из соцучреждения, после того, как пришел положительный результат на коронавирус.
— Если вы находитесь на самоизоляции, кто же там работает?
— Мне трудно сказать. Вчера вторую смену отправили домой, потому что и у них уже подтвердился диагноз. На данный момент на весь этаж работает одна санитарка, которая была в отпуске, и один заведующий. На других этажах я не знаю, не в курсе.
В прошлую среду у нас взяли анализы и до пятницы мы работали в обычном режиме. Вечером нас собрали и объявили: девочки, всем собраться в течение часа с вещами в машину и все по домам. Всю смену отправили на карантин, семь человек. Все с ковидом.
Я одного не могу понять: почему нас отправляют? Нас должны были закрыть с проживающими, со всеми больными, и лечить на месте. Почему они нас вывезли?
— Когда вообще выяснилось, что в доме-интернате появился ковид, и как заболевание начало распространяться?
— Началось все в апреле, люди начали температурить, первый и второй этаж. От чего – мы не знали, может, простудились. Наша директриса думала закрыть, не закрыть [дом-интернат на карантин]… Нам уже объявили, что будут закрывать, будем работать вахтами по две недели. Но так и не закрыли. На тот момент мы не знали, есть ли у нас зараженные, или нет. Нам никто ничего не объявлял. Подозрения начались тогда, когда люди стали умирать. Мы стали потоками на скорой отправлять людей. По пять машин стояло на воротах, на заезды. И вот скорые нам и сказали: «а вы что, не знаете, что у вас ковид»? Если бы не скорые, то мы так ни о чем бы и не узнали.
Вообще болеют в двух корпусах, больше половины сотрудников, врачи, медсестры, лежат в больнице. [перечисляет, кто из сотрудников лежит с ковидом]
— Скорых было много?
— Много. Они шли и на трехэтажку, и на девятиэтажку. Считать в окно мы же не будем, мы работали. Но с мая месяца скорые замучались ездить. В четверг, 15 мая, в одну машину по три человека пихали. Это те, кто могли сесть. С «лежаками» так не могли, максимум второго забрать. Представляете, какой ужас?
— Как долго, по вашему мнению, вы работали с зараженными пациентами?
— Я думаю, все началось в начале мая. У людей начала подниматься температура 39, 40. Ее сбивали, потом она опять поднималась. Первого больного я отправляла числа 8 мая. Вчера он умер. Ну я так и предполагала, что он не выкарабкается, тяжелым его отправляли. С этажа мы отправили много народа, и навряд ли они вернутся назад.
— А всего сколько человек отправили (с одного этажа)?
— В больницу человек семь или восемь. И человек восемь в морг. Но от чего они умерли – я не знаю. Но смертность в интернате повысилась. В мае точно. Сначала умерло два, одна с астмой на этаже, другой в больнице. Потом еще человек шесть точно. Среди них была бабушка 101 год, она своей смертью. Но остальные – да, видимо, с ковидом. Какой им диагноз ставили – я не знаю. Если в целом брать, я считаю, четверную часть вывезли в морг, и еще столько же – в больницы. Но точных данных у меня нет, у другой нашей сотрудницы есть картотека умерших.
— Как вы думаете, откуда вообще появился вирус в «Вишенках»?
— Это сейчас точно никто не скажет. Во-первых, мы ходили, ездили в общественном транспорте, мы же не знаем, с кем мы там едем, хоть мы и в масках. В магазины ходили. У нас работают ребята альтернативщики. Они гуляли везде, где хотели. Как-то они между жилыми домами играли то ли в футбол, то ли в волейбол, их даже милиция разгоняла. Все остальные сотрудники неизвестно, кто где ходит, кто с кем общается. Вирус мог прийти откуда угодно! Карчигина [Наталья Викторовна Карчигина, директор «Вишенок»] запретила только посещение родственников. Но родственники передавали сумки, мы их носили с проходной. Так чтобы одна смена две недели отработала, и их проверили на ковид, потом другая – такого не было. Сутки отработали – и домой. Везде ходили, потом приходили. Может кто-то из сотрудников и занес. Теперь не угадаешь. Не больны только те, кто был в отпуске, не соприкасался с проживающими, бухгалтерия.
Если бы она [Корчигина] закрыла сотрудников вместе с проживающими, такого безобразия бы не было. Она упирала на то, что департамент [на закрытие] добро не дает. Это упущение директрисы. Денег у них нет на вещи, мы их стирали сами, домой носили. Прачка их почему-то не стирает. Почему?
— Маски и перчатки вам выдавали?
— Да, их выдавали. Пока мы маски одели – мы уже все были заражены. Никакой защитной одежды не было. Для работы с едой, перестилки лежачих больных, выдали противочумные костюмы, но это было уже после нас. Когда нас увезли домой. Я говорю, извините, а до этого мы с ними со всеми работали, почему их [защитных костюмов] не было? Только медицинские маски. Они были, и нашитые, марлевые. Шапочки еще давали, когда скорые ехали.
Так что никто нас не берег, никто на нас внимание не обращал, теперь как они платить нам будут? Только больничные.
— А под госсубсидии для медработников вы не попадаете?
— Кто нам что скажет? Никто ничего не говорит. Если она [Корчигина] кричала с апреля денег нет на то, чтобы содержать и кормить нас – о каких деньгах речь? У нас все прикрывалось тем, что нет денег. А были они выделены или нет – мы не знаем. Если бы скорые нам не сказали, что у нас ковид в «Вишенках», мы бы так ничего и не узнали. Нас никто ни во что не посвящал.
