Как мы уже сообщали, осужденный за мошенничество в особо крупных размерах предприниматель Кирилл Огарков работал из тюремной камеры, как из личного офиса. В период нахождения под стражей во время подготовки и в ходе судебного процесса подсудимый пользовался мобильным телефоном и интернетом. Это позволило ему инициировать новые бизнес-схемы. Более того, предприниматель всерьез намерен выйти на свободу по УДО.
Собеседник Smolnarod.ru – предприниматель из Москвы Дарья Б. Семейный бизнес Дарьи – это несколько компаний, которые занимаются международными перевозками, логистикой и закупками. Одна из компаний, Ambiplanus, зарегистрирована в Литве, а другая – «Профессионал-Сервис» – в Подмосковье. Дарья и ее супруг Михаил делают закупки в Европе, Америке, Китае для своих клиентов. Один из постоянных клиентов Дарьи обратился к ней в декабре 2019-го и спросил, можно ли дать ее контакт своему знакомому, который хочет привезти какое-то оборудование из Европы. С этого началась история бизнес-партнерства семьи Б. с загадочным смоленским предпринимателем Федором, проживающим на тот момент в Великобритании.
Подробности истории, к которой, как оказалось, имеет непосредственное отношение «герой» публикаций Smolnarod.ru – в интервью с Дарьей Б.
— Расскажите, как развивались события?
— К нам обратился Сергей К., клиент, для которого мы в течение 10 лет поставляли из-за рубежа оборудование, различные товары, которые он заказывал. Периодически все клиенты обращаются, просят дать контакт своим каким-то знакомым, так что это нормальная практика. В декабре 2019-го он сказал, что у него есть один знакомый, которому необходима помощь в организации закупок и таможенного оформления перевозок в Россию. В январе 2020-го со мной связался некий Федор и сказал, что он от К. Он везде значился как Федор, в WhatsApp, в почте. Ну как бы Федор и Федор.
— А какую организацию он представлял, он вам как-то объяснил?
— Да, он сказал, что он владелец компании «Сильные машины», которая расположена в Смоленске, и ему необходима помощь в закупке запчастей для дорожно-строительной техники Wirtgen. И прислал расчет-заявку.
— Насколько мне известно, руководителем компании «Сильные машины» является Сергей Ш. Вы, начиная работать с новым контрагентом, уточняли, кто он такой?
— Мы обычно смотрим информацию по компании, работает она или не работает, что это за компания. Да, мы посмотрели, кто там директор. Во многих компаниях, с кем мы работаем, владельцы не всегда в них официально числятся. И, соответственно, здесь была ситуация рабочая. Федор прислал реквизиты компании «Сильные машины», мы заключили договор. Он все полностью курировал. Так как он представился фактическим владельцем «Сильные машины», мы не могли вообще предполагать, что все это дело закончится так.
— Скажите, из той информации, которую он вам предоставлял, было ли что-то, чем может располагать только руководство «Сильные машины», или это были открытые данные, доступные для каждого?
— Он прислал реквизиты, мы подписали договор, присылал все заявки с перечнем запчастей, информацию для таможенного оформления, которой владеет только компания. Он присылал полностью все технические листы на товары, которые может знать только клиент. Мы делали ему расчеты поставки из Англии.
Когда я ему сказала, давайте встретимся и обсудим этот вопрос, потому что контракты на большие суммы и объем работы тоже большой, он сказал, что на сегодняшний день он не может встретиться, потому что он находится в Англии. Как раз пандемия началась, март, встретиться он с нами не может. Так что на тот момент никаких подозрений у нас не возникло.
У нас тогда не получилось сделать закупку запчастей в Англии. Он предложил свою компанию английскую, которая в Англии якобы находится. А потом он спросил, есть ли у нас возможность запросить эти товары в Германии? У нас есть партнеры в Германии, с которыми мы постоянно работаем. Мы связались с ними, предоставили перечень запчастей, попросили, чтобы они связались с немецкой компанией, также попросили у них стоимость и скидки для дальнейшей работы. Федор присоединился к этому процессу, очень торопил, сказал, что у них там горят уже все сроки. Наши немецкие партнеры запросили все цены, мы ему их предоставили. Федор попросил телефоны наших немецких партнеров, звонил им и просил, чтобы они побыстрее предоставили прайс-листы и условия закупки. В общем, в итоге у нас созрел первый контракт. «Сильные машины» сделали перевод, шесть миллионов рублей предоплаты. Т.е. мы подписали договор с «Сильными машинами», но переговоры от лица этой компании вел Федор.
Федор превращается в Кирилла
— В какой момент вы узнали, что Федор – это не Федор?
Когда мы сделали первую закупку, организовали доставку в Смоленск, в Смоленске мы сделали полностью таможенное оформление. И Федор мне дал контакт, с кем общаться по доставке. Дал номер телефона водителя. Водитель приехал, я спросила у него, кто курирует эту поставку. Он сказал мне, что Кирилл полностью курирует эту поставку. После этой поставки нам необходимо было передать пакет документов.
Приблизительно в марте, когда пошла первая поставка, его друг сказал, что это не Федор, а Кирилл, и я ему в телефонном разговоре сказала, почему вы назвались Федором, а не Кириллом? Он посмеялся и сказал: “Какая разница”.
— То есть когда началась первая поставка, и количество ваших контактов увеличилось, появились другие люди, тот же водитель, и всплыло имя Кирилл, правильно я понимаю?
— Да. Он шутил все, какая разница, Кирилл или Федор. В общем, в итоге как бы Кирилл. В дальнейшем сотрудница компании «Сильные машины», которой мы передавали оригиналы отгрузочных документов, и которая потом уволилась от них, на наш вопрос, с кем вести дела, тоже сказала – с Кириллом.
— В дальнейшем, насколько я знаю, вы начали совершать закупки не в Германии, а в Австрии (где до экстрадиции проживал Кирилл Огарков – прим.ред.). Расскажите, как это произошло?
— Кирилл рассказал, что его семья живет в Австрии. И предложил делать закупки через его сына в Австрии. Мотивируя это тем, что у него там есть скидка в Wirtgen и условия закупки на некоторые позиции лучше, чем в Германии. После чего прислал данные ИП своего сына Никиты, которое специально для деловых контактов с нами было зарегистрировано в Австрии.
Дальше мы открываем контракт, чтобы делать оплату через валютный контроль на сумму более трех миллионов рублей, пытаемся сделать предоплату, однако нам пришел отказ по линии валютного контроля (по 115-ФЗ). Возможно, это было связано с тем, что Никита Огарков является ИП, и есть в связи с этим определенные ограничения. А может быть, он уже был внесен в список неблагонадежных контрагентов в связи с фамилией его отца. К сожалению, валютный контроль не дает развернутый ответ при отказе в оплате. Мы решили, что все дело в ИП, и не стали заострять на этом свое внимание.
Чтобы провести платеж и осуществить закупку, мы решили в эту цепочку включить литовскую компанию Ambiplanus, зарегистрированную на моего мужа. Т.е. компания «Сильные машины» закупает у российской компании «Профессионал-Сервис», нашего семейного предприятия. В свою очередь «Профессионал-Сервис» закупает у Ambiplanus. Ambiplanus закупает у ИП Nikita Ogarkov, а тот, в свою очередь, уже у производителя Wirtgen в Австрии.
— Для чего потребовалось создавать такую сложную и запутанную цепочку?
— Дело в том, что «Сильные машины» не могут закупить товар напрямую в Европе. Они могут это сделать только в официальном представительстве Wirtgen в России. Но тогда цена на товар будет значительно выше, чем у производителя в Австрии. Эта цепочка позволила «Сильным машинам» получить товар по более выгодной цене. Это были прямые контракты и никаких рисков или негативных последствий ни для нас, ни для наших клиентов не было и не могло быть.
На протяжении всех наших контактов Кирилл пытался представить себя как ключевую фигуру в компании «Сильные машины». Он мне говорил, что это «мои деньги, мои оплаты, мои ребята, мои сотрудники», «я строю склад в Подольске», «у меня будет там ремзона», потом он якобы открывает офис «Сильных машин» в Крыму.
Пластиковые распылители
— Расскажите, когда у вас начались с Кириллом первые проблемы?
— «Сильные машины» делают оплату на поставку запчастей. К тому моменту у нас уже было три исполненных контракта для «Сильных машин». И тут Кирилл, как якобы первое лицо «Сильных машин», подразумевая, что это его собственные деньги, решил заработать на таком ходовом товаре, как распылители для антисептиков. Напомню, это все происходило в апреле 2020 года в разгар пандемии коронавируса. И мы делаем закупку распылителей в Китае на шесть миллионов рублей. Но что-то пошло не так, и продажа не состоялась. Бизнес-партнер Кирилла, под которого, собственно, все и затевалось, отказался покупать полную партию. В результате партия распылителей осталась храниться на нашем складе в Москве. По факту «Сильные машины», как выяснилось впоследствии, вообще не знали, что их деньги пошли на закупку этих распылителей. А ведь помимо шести миллионов на собственно распылители, деньги были потрачены на доставку (20 тыс. долларов) и полтора миллиона рублей на таможенное оформление. Этот товар так до сих пор и не распродан. Потом мы уже находили объявления от имени Федора на сайте Авито о продаже этих распылителей.
С этого момента финансовая система, выстроенная Кириллом, дала первый сбой. Мы должны были выполнять взятые ранее на себя обязательства у «Сильных машин» и закупить запчасти в Австрии по подписанному ранеедоговору. Но деньги на эту закупку оказались похоронены в пластиковых распылителях. Мы все ждали, что вот-вот, со слов Кирилла, появятся покупатели, мы даже неоднократно выставляли счета на разные компании, но сделки так и не состоялись. Поэтому для того, чтобы исполнить обязательства перед «Сильными машинами» по поставкам запчастей литовской компании Ambiplanus пришлось потратить на них свои собственные средства.
— В какую сумму вы оцениваете ущерб от работы с Кириллом?
— В общей сложности на закупки запчастей мы оцениваем ущерб в сумму 250 тыс. евро. Конечно, речь не идет о какой-то единовременной выплате. С марта по июль 2020 года компания Ambiplanus осуществляла переводы ИП Nikita Ogarkov на закупку запчастей в Австрии, но он отгрузил товаров только на 150 тыс. евро из 400 тыс., которые мы ему перевели. Есть подтверждения – таможенные документы, которые мы предоставили в налоговую, прокуратуру и банк Литвы.
«Сильные машины» тоже переводили деньги на покупку запчастей, однако Кирилл пользовался их деньгами, ни в чем себе не отказывая. Он переводил их на счета других российских компаний, аргументируя это тем, что эти деньги идут на строительство ремзоны «Сильных машин» в Подольске. Параллельно вел переговоры о покупке 50% нашей российской компании и даже предложил трудоустроить в нее своего сына Никиту. Однако мы не смогли выполнить эту его просьбу из-за отсутствия ИНН у его сына.
Бизнес в тюремной камере
— Когда вы поняли, что здесь что-то не так и он вас обманывал?
— В августе 2020 года нам нужны были закрывающие документы от заказчика. И он в августе перестал выходить на связь. А нужно было платить налоги. Я обратилась к его другу Сергею К., который его нам рекомендовал. Параллельно искала информацию о Кирилле Огаркове в интернете. Нашла статьи на вашем сайте. И тогда я спросила у Сергея К., не тот ли это Кирилл Огарков, о котором пишут смоленские СМИ? Сначала он отшучивался, что, мол, Огарковых много, но в одном из разговоров все-таки признался, что это тот Кирилл Огарков, известный в Смоленске как легендарный «юбилейный строитель».
В сентябре Огарков все-таки вышел на связь, мы ему предоставили информацию по всем его долгам. Я спросила, куда он пропал, на что он ответил, что был занят, у него командировки были, он куда-то ездил, с Америкой какая-то работа была. Очень деловой человек.
— И эти разъезды как раз совпадали с датами судебных заседаний?
— Да, это мы уже через время поняли. Однако наших обязательств перед «Сильными машинами» никто не отменял. К тому же в этот период начались наши взаимодействия с налоговыми органами Литвы, где мы собирали пакет документов для подтверждения на возврат НДС для ИП Nikita Ogarkov. Я неоднократно общалась с Кириллом, и на мой вопрос о том, когда начнутся поставки или будет возврат денег для Ambiplanus, он отвечал – как только будет возврат НДС в Австрии. Однако не было ни поставок, ни возврата денег. Все это время Кирилл создавал видимость работы и кормил обещаниями, находясь в тюремной камере.
Красноречивым подтверждением того, что я имела дело именно с тем самым Кириллом, который в то время являлся подсудимым по уголовному делу о мошенничестве в Смоленске, было и то, что европейские производители запчастей выставляли счета на имя Кирилла Огаркова, его супруги Любови Огарковой и их сына Никиты. В зависимости от того, где осуществлялись закупки. Все эти документы имеются у меня на руках. Он мне прислал данные своей английской компании, где является соучредителем. Там тоже значилось имя Кирилл Огарков.
В деловой переписке с Кириллом фигурировал адрес электронной почты с доменным именем handalogistics.net. Я зашла на этот сайт и обнаружила в нем во вкладке «Наши проекты» его шале в Австрии, а на вкладке «Наши партнеры» – «Сильные машины» и Wirtgen. – т.е. компании, с которыми мы на тот момент работали. С помощью этого сайта он придавал видимость законности и солидности своей работы. И все это делалось в период его нахождения в смоленском следственном изоляторе.
— Не могу понять одного. Мы видим Огаркова-старшего, который якобы является руководителем «Сильных машин». С другой стороны мы видим Огаркова-младшего, который поставляет запчасти для «Сильных машин» и является вашим партнером. Получается, на обоих концах схемы – представители семьи Огарковых?
— Да, получается что так.
— А вы не задавали ему вопрос, почему он сам не может поставлять запчасти напрямую с помощью своего сына и без вашего посредничества?
— Он же изначально не знал, как работать в этой сфере. Закупки, открытие паспортов сделки, таможенное оформление. Здесь необходимы специалисты, которые все это делают. «Сильные машины» не закупают напрямую за рубежом, они не ведут внешнеэкономическую деятельность (ВЭД). Поэтому мы нужны были ему, с одной стороны, как субъекты ВЭД, а с другой – как инструкторы по налаживанию нового бизнеса. Но, видимо, главной его целью было хищение денежных средств.
Мы начали сопоставлять информацию, данные, которые он нам присылал, с информацией, которую мы нашли в СМИ, с информацией о его судебных делах, и обнаружили много любопытного. И окончательно сделали вывод, что это тот Кирилл Огарков, который находится в СИЗО. В один из первых наших телефонных разговоров я слышу, что там постоянно дверь скрипит. Этот скрип был не свойственный для дорогой двери английских апартаментов. Скорее, это было похоже на скрип двери в тюремной камере, слышались голоса мужчин, работал телевизор, шли программы на русском языке. Два или три раза он нам присылал такие сфотографированные листочки, которые лежат на столе.
Это уже потом, когда мы определили, что это именно он, и начали всю информацию обрабатывать и вникать, мы поняли, что это стол, на котором он фотографировал свои листочки, не из офиса в Англии, а, скорее, стол в СИЗО. Наши знакомые, увидев эти фотографии, сопоставили почерк с теми записями, которые Огарков сделал, когда вел бизнес в Смоленске. Они принадлежали одному и тому же человеку – Кириллу Огаркову. Это без труда установит любой специалист по почерковедческой экспертизе. Кирилл вел переписку с нами с двух адресов электронных почт. Одна из них фигурировала в деловой переписке, когда он еще занимался юбилейными стройками в Смоленске.
_______________________
19 июля 2021 года Михаил Б., супруг Дарьи, написал заявление в Следственный комитет России на имя председателя СК Александра Бастрыкина. В нем он подробно изложил схему, которой пользовался подсудимый Кирилл Огарков, и объяснил, в чем, по его мнению, заключается мошенничество. 22 июля ему пришел ответ из СУ СК России по Смоленской области, в котором сообщается, что обращение направлено для рассмотрения в Ленинский МСО г.Смоленска. 28 июля автор публикации был вызван в прокуратуру Смоленской области, которая заинтересовалась фактами нарушения закона в смоленском СИЗО. По состоянию на 10 августа 2021 года ни Дарья, ни ее супруг Михаил так и не были вызваны в Смоленск для дачи объяснений. Надеемся, что правоохранительные органы проведут объективное расследование фактов, изложенных в нашем материале.
