Как в том бородатом анекдоте – жена мужу: «Вынеси елку, вынеси елку…» За две недели до наступления календарной весны с центральной площади Смоленска убрали новогоднюю елку.
Разобрали на запчасти, погрузили на машину и отвезли на летнее хранение в амбар местного «Зеленстроя». До следующего декабря.
А вот теперь подумайте, стоит ли ежегодно такой огород городить. Елку привозить, монтировать, к системам электроснабжения подключать, украшать, охранять ее день и ночь, потом разбирать, вывозить, складировать, присматривать за ней все лето… А все потому, что в один странный день губернатору Маслову пришла в голову не менее странная идея – вместо «живой» елки ставить в центре города искусственную.
Подумано – сказано, сказано – сделано. И полетели миллионы на закупку тонн пластика равномерно покрывающих пирамидальную металлоконструкцию. Ну, типа елка такая. Как в европах, хотя и сделана, небось, в Китае. .
Не нравится? Так ведь зато экологично. И гуманно. Не надо каждый год живую природу губить. По-современному!
Раз уж зашла речь об экологии – то целлулоидная елка, несмотря на кажущуюся «безвредность» наносит природе вред несравненно больший, чем елка естественная, пусть даже и срубленная под самый корешок.
Говоря о «пользе» для природы пластика, из которого состоит наша искусственная елка, экологи любят приводить пример с ПЭТ-бутылкой для минеральной воды. Так вот для ее производства требуется объем чистой воды в три раза больший, чем в эту бутылку помещается. А ведь весит упаковка всего какие-то граммы. Плюс к тому, эти граммы получаются не из чего-нибудь, а из нефтепродукта – наверное, нефть не самое дружелюбное природе вещество. Чтобы преобразовать нефть в пластик, требуется большое количество энергии, которая также вырабатывается не от солнечных батарей. Ну, а в конце концов любой пластик окажется на свалке – там он будет жить своей жизнью по самым оптимистическим прогнозам несколько сотен лет.
Если кто-то думает, что производство металла (из которого сделан каркас искусственной елки) не так вредно для окружающей среды, то пусть немедленно берет отпуск и оправляется дышать свежим воздухом в окрестности Магнитогорского металлургического комбината.
Елочка же из леса не требует ни воды (она ее потом испаряет), ни нефти, ни стали, ни энергии с ближайшей ГЭС или АЭС. Разве что тягач, который довезет ее до главной площади города отравит атмосферу своим выхлопом да неаккуратный вальщик прольет ГСМ из бензопилы…
Может оказаться, смоляне так берегут живые елки, потому что их мало осталось? Окститесь! Регион год от года зарастает лесом. Мы вообще живем в тайге. Это не шутка – северная территория, где лесистость выше 40 процентов, называется тайга. У нас лесистость в 90-х годах была 42 процента, сейчас еще выше, если посчитать. В Холм-Жирковском и Гагаринском районах расположены мощнейшие даже по европейским меркам деревообрабатывающие комбинаты, сотни лесопилок легальных и не очень молотят пиломатериалы изо дня в день…
Лес – вот истинное богатство Смоленщины! При грамотном подходе он может дать прибылей не меньше, чем загибающееся сельское хозяйство… И в это время мы ставим на главной площади целлулоидную елку.
Видимо, что-то в этой области не так.
Иван Драницын, Смоленск
