«Смоленское Поозерье»: плата за въезд привязана к МРОТ

Сколько зарабатывает нацпарк на билетах, и куда идут деньги

200 рублей за десять дней на природе. Это много или мало? Плата за въезд в национальный парк будоражит умы смолян до сих пор. Не все понимают, за что отдают свои кровные. И самое главное – кому это надо?

Плата не для всех

Посещение национального парка платное. Такие правила действуют уже несколько лет. Правительство РФ выпустило постановление, по которому плата за посещение любой заповедной территории должна составлять один процент от МРОТ. До осени 2022 года цена билета в «Смоленском Поозерье» была 150 рублей. Сейчас она составляет 200 рублей с взрослого и 100 – с ребёнка школьного возраста. Ветераны, малоимущие, многодетные, инвалиды и дошкольники могут посещать национальный парк бесплатно.

Свою лепту вносят и дачники: если у человека есть дом, но нет прописки, он должен оплатить своё пребывание на территории парка. Здесь плата идёт не за десять дней, а за месяц.

Для сравнения: в национальных парках США вход и въезд были платным всегда и для всех. Средний заработок в час там около 30 долларов. Примерно столько же человек платит за семь дней посещения парка «Эверглейдс» или «Йеллоустоун». Интересно, что билет в «Смоленское Поозерье» стоит примерно столько же, сколько стоит полтора часа работы среднестатистического смолянина. Полтора часа работы для разрешения на десять дней отдыха на природе – это много или мало?

Сколько заработали

2 496 человек посетили национальный парк бесплатно. Это льготники. Ещё 3 904 человека въехали по электронным билетам и 3 555 – по бумажным. Последние можно приобрести в головной конторе Поозерья в Пржевальском и на базе отдыха «Бакланово». Пункты продажи расположены на двух главных въездах в «Смоленское Поозерье». Одно время гостей «обилечивали» прямо на дорогах.

«Сейчас от продажи билетов на обочинах решили отказаться, — говорит Оксана Солар, начальник отдела туризма «Смоленского Поозерья». – Во-первых, возникли вопросы по разграничению полномочий с дорожниками. Во-вторых, и это главное, такой метод себя не оправдал. Далеко не каждая машина добросовестно остановится около нашей кассы. А держать там человека целыми днями с минимальным эффектом — не совсем оправдано с экономической точки зрения».

В итоге за взимание платы и экскурсионное обслуживание национальный парк за год заработал 1 357 000 рублей. И оплата туристических стоянок – это ещё один традиционный источник доходов — принесла национальному парку 676 000 рублей. Это 3 201 квитанция. В сумме получается чуть больше двух миллионов рублей за год. Это много или мало?

Жизнь и кошелёк

Выходим примерно в ноль – так оценивают сами сотрудники Поозерья финансовый аспект «разрешительной» составляющей. Например, только на экспертизу воды в местах, где останавливаются туристы, уходит 100 000 рублей. Ещё 520 000 вырученных на билетах рублей ушло на строительные материалы для оформления стоянок. Добавляем оплату труда рабочим и ГСМ.

Огромная финансовая яма – это уборка мусора. В прошлом году в национальном парке возник мусорный коллапс. Суть проблемы в том, что весь мусор с туристических стоянок сотрудники вывозят на специальную площадку. Эта площадка расположена на территории дирекции парка. Оттуда отходы на полигон должен вывозить уже региональный оператор. Но этот оператор весной прошлого года свои обязанности «недовыполнил». В итоге туристический сезон мог оказаться на грани срыва: площадка забита, и контейнеры на стоянках вывозить просто некуда. Проблему решали всем миром с привлечением региональных властей.

Так повелось, что все проблемы в краю заповедных озёр связывают с дирекцией парка. Хотя за населённые пункты отвечает местная администрация. Но после мусорного коллапса-2022 все шишки полетели в сторону Поозерья. «За что мы платим?», — таким был самый популярный вопрос. Довеском стали фотографии мусора в лесных угодьях.

Математика ресурсов

Площадь национального парка «Смоленское Поозерье» — 1462,37 квадратных километров. Всего в парке работает 60 сотрудников. Получается, что, если вытащить на заповедные территории всех, вплоть до уборщиц и бухгалтерии, получится в среднем почти 25 квадратных километров на брата. То есть, пять на пять. Для того, чтобы обойти квадрат по периметру в поисках несанкционированного мусора надо пройти по 20 километров в день. Это только по периметру, без захода вглубь леса. По ровной дороге такое расстояние можно пройти за четыре часа. То есть, за половину рабочего дня. Если мы говорим о качественной «гребёнке» по пересечённой местности, это минимум сутки. То есть, чтобы только обнаружить весь мусор, который оставляют в лесах нерадивые туристы, каждый сотрудник должен ежедневно заниматься только этой проблемой.

В реальности за мусорную проблему отвечает отдел туризма и отдел охраны, то есть двадцать человек. На каждого получается по семьдесят пять «квадратов» площади. Без учёта основной деятельности. Это много или мало?

Закон отрицания

«Плату за разрешение посетить национальный парк мы рассматриваем, в том числе и как элемент дисциплины, — рассказывает Оксана Солар. – Нас критикуют за то, что туристы видят в лесу выброшенный кем-то мусор. Но ведь он не с неба свалился. Вообще-то разрешение на въезд в «Смоленское Поозерье» — это некая привилегия. И она не означает, что оплаченный билет даёт право на безответственное поведение. Давайте смотреть на платное разрешение как на индивидуальный вклад каждого в уникальную территорию».

Инвестиция в будущее своей природы или индивидуальный вклад воспринимаются не всеми. И это нормально. Люди возмущаются ещё и требованием носить с собой документы, подтверждающие, что посетитель – это местный или дачник. Вопрос спорный, но зато есть поле для обсуждения.

Тем, кто из принципа решает не платить за посещение национального парка, светит административный штраф. В «Смоленском Поозерье» рассказали историю, как одна посетительница вместо 150 рублей оплатила почти девять тысяч. Такая сумма набежала за штрафы, пени и отказы приобретать разрешение. Если сравнить одно и другое – это много или мало?

Все тридцать лет, которые существует национальный парк, идут вялотекущие и острые конфликты. Их источником становится либо чья-то неуёмная активность, либо непривычные для людей правила. Зададимся вопросом: а что было бы, если бы «Смоленского Поозерья» не было? То есть, сама территория была, но не особо охраняемая, а как все, простая? Ответ мы уже ищем, но результаты пока не радуют. Но об этом в одной из следующих публикаций.