Разрешения на посещение национального парка действуют минимум пять лет. Но до сих пор находятся смоляне, которые об этом якобы не знают. Недавно мы опубликовали историю о том, как один из посетителей умудрился отдохнуть бесплатно, едва не задавил сотрудника национального парка, а потом отсудил штраф, который ему выписали за отсутствие разрешения. Как работает система продаж и на что тратят туристические деньги?
Зачем кассы на въезде?
«Мы не знали, что посещение парка платное», — заявляют посетители, пойманные сотрудниками охраны. Эти заявочки от лукавого. Разрешения на въезд действуют уже пять лет. Информация об этом есть практически на каждом плакате. Кроме того, на информационных щитах изображены QR-коды. Платить, если даже не успел сделать это дома, можно онлайн.
«Поставьте кассы на въезде», — ещё одно требование. Тут включается простая экономика. В национальный парк ведут минимум две хороших автодороги. Значит, на каждой из них должен дежурить один кассир на зарплате. 70% гостей парка используют покупку билетов на сайте. С помощью кассы в дирекции — очень редкое исключение. Получается, что «дорожные» кассиры просто будут работать в убыток. То есть, использовать и без того скудный бюджет организации. Возникает закономерный вопрос: зачем тратить больше, чем зарабатываешь?
Подорожный сбор.
Национальный парк идёт навстречу любителям расчётов «по старинке». Касса есть в дирекции национального парка, в самом посёлке Пржевальское. Она работает по будням. Если едешь на Сапшо — точно не промахнёшься. Второй вариант — на базе «Баклановское». Это второй въезд в «Смоленское Поозерье». Спросить на вахте администратора и оплатить разрешение — не такой уж большой крюк и труд. Безбилетников отлавливает отдел охраны. Как это работает, мы уже рассказывали. Получается, что в большинстве случаев «не знал» означает, что знать не хотел. Со всеми вытекающими последствиями в виде испорченного отдыха, протокола и штрафа. Кстати, многие посетители, оплачивая разрешение (а таксу и правила устанавливает Минприроды России) рассматривают это как посильный взнос в сохранение природы. Правильно делают — и вот почему.
Заповедное сальдо
Теперь немного простенькой математики. В среднем в течение сезона парк получает от продажи разрешений около полумиллиона рублей. Почему так мало? Просто потому, что добрая половина гостей — это дети и льготники. То есть те категории, для которых въезд бесплатный.
Все вырученные деньги уходят на уборку территории, оплату вывоза мусора за туристами, благоустройство маршрутов. Только на инвентарь для уборки и ГСМ национальный парк тратит больше 400 тысяч рублей за сезон. А есть ещё покорёженные туристами стоянки, завоз дров, покос травы. Сколько съедает одна бензокоса за рабочий день? Плюс доставка рабочих к маршруту, который надо чуть облагородить. Потом людей забрать. И так каждый день. Для понимания: один маршрут вокруг озера Сапшо — 14 километров. А недавно появился ещё один — он километров семьдесят по полям и болотам. Такая вот экономика.
На потребу дня
Заплатил — значит, право имею. С такой философией потребителей трудно спорить. Многие сотрудники парка воспринимают хамское поведение спокойно и даже несколько отстранённо. Масла в огонь подливают и любители найти неотремонтированную стоянку или разбитый мусорный бак на берегу озера, к примеру. И практически никто не даёт себе труда разобраться в ситуации досконально. Тем временем, сотрудники и инспекторы в очередной раз едут косить, ремонтировать, убирать, проверять сообщения о нарушениях, ловить браконьеров. Они точно понимают: гости приезжают на время, а местным здесь жить всегда. И не устают повторять старую, как мир поговорку: природу мы взяли взаймы у потомков, а возвращать её надо с процентами. Только где их, эти проценты взять?
