Установка решёток на входах в несколько башен вызвало вопросы у смоленских экскурсоводов. Мы подробно разбирали эту ситуацию. Возник вопрос: а где в принципе можно подняться на крепость? И если можно, то как сделать это безопасно. Мы поискали входы-выходы, вот что из этого получилось.
Задраить люки
Решётки на входах в башню Долгочевскую и Зимбулку появились сравнительно недавно. С точки зрения охраны памятника такое решение логично наполовину. Понятно, что доступ разным маргинальным элементам будет затруднён. Точно так же, с трудом, в башни пройдут и собственники. Присутствие последних и сотрудников культурного наследия периодически необходимо: надо оценивать техническое состояние кирпичной кладки и деревянной кровли. В этой ситуации и вход, и выход – через музей в Никольской башне. Кстати, там же и выход на прясла крепости, но музей ими не пользуется, потому что прясло ему не принадлежит. Второй «молодёжный» лаз тоже недоступен. На башне Воронина, откуда начинался нелегальный выход на стену, появились такие же решётки.
Аренда гнезда кукушки
АУИПИК – контора, которая создавалась при Минкульте для реставрации и ввода в коммерческий оборот памятников истории и культуры. Все варианты использования памятников можно свести к двум большим направлениям. Это аренда и безвозмездное пользование. В аренда обычно предусматривает извлечение из здания выгоды. Например, ресторан «Темница» платит аренду и отвечает за сохранность башни деньгами. Кстати, около ресторана «Темница» тоже был выход на крепость, но работы по реставрации участка до сих пор не сданы и вход туда закрыт .
Безвозмездное пользование рассматривает прибыль как второстепенную цель. Это музей «Смоленская крепость», который взял в пользование башню Маховую и окрестности. Главное у них – популяризация и высокая культура. Варианты приспособления крепости обсуждаются не первый год. Дальше разговоров дело не движется.
Башня Громовая в центре Смоленска оказалась первым объектом, с которого началась реставрация-2019. Из башни сначала выселили смоленский музей-заповедник, потом оттуда ушёл и музей Российского военно-исторического общества. У музея «Смоленская крепость» были виды на эту башню, но реставрационные работы на Громовой ещё не приняты. Чтобы любой объект жил, он должен использоваться, то есть работать. Это базовый закон всего созданного человеком. Чем заканчивается отсутствие хозяина у объекта — смотри современную историю смоленских – и не только — усадеб.
Стрельба по площадям
Одним из вариантов «крепостной» работы был туризм. Смоленские гиды и общественность видели это как проведение экскурсий по стене. Но тут есть несколько «но». Если смоленский предприниматель захочет брать деньги за прогулки по крепости, он должен заключить договор аренды. Иначе будет незаконное коммерческое использование памятника со всеми сопутствующими проблемами.
Когда некоторым бизнесменам стал интересен такой проект, они предложили: дайте хотя бы прясло. Вышло так, что аренду рассчитывали, исходя из площади объекта. А общая площадь прясла оказалась почти такой же, как площадь небольшой башни. Но это в принципе несопоставимые по удобству объекты.
«Меня как-то заинтересовал участок в Лопатинском саду, — рассказал нашему изданию смоленский краевед, попросивший не называть его имени. – Тем более, что после волонтёрских субботников там вычистили весь мусор. И даже сделали лестницу на крепость. Получилась бы неплохая выставочная площадка. Но цена аренды оказалась неподъёмной. Ведь на открытом участке можно работать только один сезон, пока тепло. А в остальное время пространство простаивало бы. Экскурсии – вещь непостоянная, для меня, по крайней мере. Поэтому пришлось от этой затеи отказаться».
Сейчас ту самую лестницу убрали, входы-выходы на крепость перекрыты. Похожая история и с пряслом около 28-й школы. Там есть калитка, но рядом с крепостью вообще находиться опасно: кирпичная подпорка «мостика вздохов» так и не дождалась ремонта.
Волонтёрский движ на дне крепости
Волонтёрские субботники около и внутри крепостной стены проходили под многозначным названием «День крепости». Смоленское РВИО, организовывая уборку строительного мусора, предусматривало, когда это возможно, разумеется, небольшую прогулку по крепости. Это было благотворительным во всех смыслах проектом. Инициаторы вкладывались в организацию субботников, а участники, работая по желанию, получали возможность посетить отдельные участки.
Начиная с пандемийного 2020 года все начинания попритихли. Организаторов нервировало и чересчур пристальное внимание властей. Чиновники объясняли это заботой о безопасности волонтёров и сохранности памятника. Эта забота выражалась в постоянных согласованиях и ненужных отписках. В общем, инициатива выходила боком самим инициаторам. Естественным продолжением был ситуации был вопрос: а оно надо?
«В этом году мы планируем возродить «День крепости», — рассказал председатель смоленского отделения РВИО Дмитрий Самохвалов. – Несмотря на сложности, мы видим, что идея довольно интересна. И практика показала, что такие субботники востребованы среди смолян. Начать планируем в апреле, когда сойдёт снег и будут понятны масштабы работ и точки приложения сил».
Вертикальная трещина
Количество вариантов попасть на крепость стремится к нулю. О тех способах, которые теоретически доступны, говорить не будем, поскольку они не совсем законны и очень небезопасны. Но они ещё пока есть. Разговоры о том, что вдоль крепостной стены надо установить камеры видеонаблюдения идут уже давно. Злые языки говорят, что в этом году от слов настроены перейти к делу.
Позиция властей и собственников понятна: чем меньше гулянок на крепости, тем спокойнее сон по ночам. Тем более, что смоляне не отличаются высокой культурой посещения памятников. И это ещё мягко сказано: однажды местные любители «отдыха на природе» догадались пожарить шашлык на дощатом полу в башне Позднякова. Всё обошлось, но комментировать IQ таких деятелей – попусту тратить время. В эту же копилку «ярмарки глупостей» влетают регулярные попытки превратить бойницы первого яруса в общественный туалет.
В итоге мы получаем консервацию памятника до лучших времён, полный провал идеи реставрировать и приспособить крепость к лету 2022 года, и, как следствие, закономерное нежелание людей связываться с сомнительными проектами. Парадокс, но все потуги реставрировать и приспособить крепость постоянно разбивались о смоленскую твердыню. Однако, это уже система. Или злой рок?
