3 февраля вступают в силу поправки в «Закон об охоте». Основные новшества коснулись статьи 40. Появилось понятие постоянного рейда, а инспекторам официально разрешили применять оружие. По крайней мере, так анонсировали новшества. Что произошло на самом деле?
Взяли на пушку
Первое и главное – инспекторы охотнадзора всегда имели право применять служебное и гладкоствольное оружие для самообороны. Практика и варианты применения прописаны в правительственных документах. Такие случаи обусловлены спецификой работы. Нападения на егерей и инспекторов одно время были едва ли не регулярной практикой.
Кроме того, имели место поджоги домов, завуалированные и не очень угрозы. Например, оставленные на крыльце дома канистра с бензином и коробок спичек. Такие предупреждения получали и инспекторы, и егеря, и даже руководители структурных подразделений.
Как реагировать, каждый решал по-своему. Подобные вещи обычно не оставались без внимания в том числе и полиции. Но полиция приезжала и уезжала, а инспектор оставался один на один с опасностью. «Ствол» под рукой в таких ситуациях был явно нелишним.
«Жуликов много, инспекторов мало. И каждый из нас хочет остаться живым», — прокомментировал обстановку один из опытных смоленских «волкодавов».
Один и без оружия
Смоленские специалисты предпочитают оружием не размахивать. Во-первых, наличие оного создаёт нервозность как проверяющим, так и проверяемым. Во-вторых, сам факт применения не проходит бесследно. Если ситуация заходит слишком далеко, огонь, как показывает практика прошлых лет, вели «на испуг». Цели травмировать противника перед собой обычно не ставили.
По правилам инспектор обязан оказать раненному доврачебную помощь, отвезти в больницу и сообщить об инциденте куда следует. В реальной ситуации такое применение не решает проблему, а, скорее, создаёт. Где и как в глухом лесу инспектор сможет оказать помощь раненному, если рядом ещё пара-тройка напуганных, но обозлённых браконьеров? А вокруг – тишь да глушь и ни души.
Дикая охота короля
Не вдаваясь в юридические подробности, можно выделить два вида охоты. Один – для еды и продажи, другой – для развлечения. Есть охота с разрешением, а есть — без. Второй вариант называется браконьерством. И если стрельбу для пропитания ещё можно как-то если не оправдать, но понять, то развлечения убийством животных не лезут ни в какие рамки. Одно время такими экстремальными развлечениями на территории Смоленской области баловались люди при деньгах, при должностях и при связях. Были замечены в таких забавах и гости из столичного региона. Например, стрельба по выходящим на дорогу животным. Просто так, для адреналина.
Вопрос: что может сделать группа инспекторов с такими любителями дикой охоты? Ответ: почти ничего. А применение оружия и спецсредств в этом случае может выйти боком для самих проверяющих.
Такую ситуацию имеет смысл воспринимать как данность. Может, будет нелишним посмотреть опыт тех стран, где охоты для развлечения не существует по определению. Точнее, нет социальных условий для таких охот.
Превентивные меры
Новым для «Закона об охоте» стало понятие постоянного рейда. Что это такое, объясняет сам текст документа, но как это применять на практике, толком не сообщается.
Говорится только, что постоянное нахождение представителей госохотнадзора на контрольных точках и объезды территории будут хорошей профилактикой браконьерства. Из кабинета, конечно, виднее, но хотелось бы понять вот что. Идеальным временем для нарушителей нередко являются сумерки. То есть, до начала официального рабочего дня и после его окончания. Есть ещё ряд аспектов браконьерской практики, как то: сезонность, погода, внезапность выезда. Список можно продолжить. Когда будут дежурить инспекторы и хватит ли на это сил и ресурсов?
Многолетняя практика показывает, что браконьерство будет востребованным, пока для него есть условия и социальная база. Карательные меры дадут временный эффект. Если заняться причинами явления, то результат появится не сразу. Но эффект окажется более долгим и сильным. А пока — в поправках есть почти всё, что уже было. И ещё много шума.
