В Смоленской области продолжает разгораться скандал вокруг доступа посетителей к месту падения самолета президента Польши под Смоленском. Событие подхватили зарубежные СМИ, в том числи, и польские. Политиков и журналистов смутил забор, который оказался на пути к месту трагедии. Корреспондент Smolnarod.ru выяснил, есть ли повод говорить о том, что «доступ на территорию заблокирован».
В польских СМИ сообщалось, что «в Смоленске, на дороге, ведущей к месту крушения президентского самолета Ту-154М, появился забор. Есть также доска, информирующая о том, что в III квартале года начнутся работы, связанные со строительством газопровода. Две доски на заборе, указывают на то, что это частная собственность компании под названием «Век», и что проезд временно ограничен», и «на месте катастрофы под Смоленском «строят» газопровод. Ответ на устранение советских памятников».
Эти сообщения вызвали бурную реакцию в польском обществе и в руководстве страны. Спикер Сената Польши Станислав Карчевский, комментируя эту информацию, заявил, что оценивает ее «крайне негативно».
В конце августа МИД Польши вручил послу России дипломатическую ноту из-за проблем с доступом к месту крушения самолета Качиньского под Смоленском. В этом документе польская сторона выражает «серьезную обеспокоенность в связи с препятствиями в доступе к месту катастрофы под Смоленском», и что необходим «двусторонний диалог на соответствующем уровне, который опирался бы на взаимоуважении и понимании намерений другой стороны».
А на днях, в интервью РИА Новости первый заместитель министра иностранных дел РФ Владимир Титов заявил, что нет никаких ограничений доступа к месту смоленской авиакатастрофы, в которой в 2010 году погиб президент Польши Лех Качиньский.
«Польских коллег встревожили сообщения о коммерческих сделках с земельными участками, прилегающими к этой территории, что якобы способно заблокировать публичный доступ к району авиакатастрофы. После проведенных проверок официально ответили Варшаве, что никаких ограничений в этом плане по-прежнему не существует», – процитировали РИА Новости Владимира Титова.
Наша редакция решила на месте выяснить обстоятельства этого дипломатического польско-российского скандала. Мы приехали в упомянутую поляками смоленскую фирму «Век», которая ведет строительные работы недалеко от места падения самолета польского президента, и попросили прокомментировать создавшуюся ситуацию.
Вот, что нам об этом рассказал директор ООО «Век» Александр СЫРЕВИЧ:
– Вокруг нашей компании пошла какая-то непонятная шумиха. Ко мне уже обращались и представители иностранных СМИ. Вопрос, который всех интересует: почему установлен временный шлагбаум на въезде к памятному знаку в месте падения самолета польского президента?
Отвечаю максимально конкретно и полно. Данный земельный участок находится в нашей собственности. Мы его приобрели для проведения газопровода, чтобы не платить арендную плату другим возможным собственникам. И сейчас тут ведутся работы по прокладке газопровода, чтобы в дальнейшем разместить здесь частный энергокомплекс: электростанцию и теплостанцию. Планируется, что их мощностями будут пользоваться различные потребители, в том числе и смоленский авиазавод. Причем, это единственно возможный короткий маршрут для прокладки газопровода. Все остальные будут гораздо длиннее, а значит и дороже.
Работы ведутся уже достаточно давно – с марта этого года, а теперь мы уже на финишной прямой. Планируем всё завершить к середине декабря. Хотя нам пришлось вести здесь непростые работы: тут тяжелый грунт и заболоченность. Работали буровые машины, брались пробы грунта.
На момент, когда проводились такие работы, территория была закрыта. Но это продолжалось очень недолго – всего 3 — 4 дня. Также иногда, когда работала тяжелая техника, на 2 — 3 часа сюда закрывался доступ, чтобы избежать каких-либо несчастных случаев. Всё это обусловлено исключительно техникой безопасности. В остальное время доступ к месту катастрофы был открыт всегда.
Надо заметить, что, еще начиная с весны, мы неоднократно обращались к польскому консулу Иоанне Стршельчик, и письменно извещали польскую сторону о том, что в нашей собственности находится данный земельный участок, и что здесь будут проходить работы по прокладке газопровода. Что подтверждается личной подписью консула на наших письмах. Ей также были передана вся документация о собственности на землю и о маршруте прокладке газопровода. К сожалению, никаких ответов на наши письма и предложения не было. Более того, мы неоднократно предлагали различным польским представителям и чиновникам обсудить эту ситуацию. Но наткнулись на полное игнорирование наших инициатив.
Тем не менее, летом и осенью в иностранных СМИ прошли сообщения, что якобы доступ к месту падения польского самолета полностью закрыт. Это, конечно, является неправдой. Из-за этого наш МИД получил ноту протеста от Польши. Хотя по просьбе консула г-жи Стршельчик, мы несколько раз приостанавливали работы, когда приезжали польские байкеры и туристы. На въезде указан мой сотовый телефон, и посетители могут просто позвонить, если они приехали во время проведения работ.
Мы добровольно скорректировали маршрут прокладки газопровода, чтобы минимизировать его прохождение по этому земельному участку. Теперь газопровод будет идти вдоль забора, а затем недалеко от въезда будет проходить под землей. Таким образом, наш газопровод удалён примерно на 300-350 метров от памятного знака, посвященного падению польского самолета.
Мы планируем, что после завершения всех работы, доступ сюда будет полностью открыт. Но вопрос в том, как будет в дальнейшем эксплуатироваться этот земельный участок. Повторю, мы неоднократно обращались к польской стороне с предложениями обсудить вопросы взаимодействия по использованию данного земельного участка, находящегося в нашей собственности. Мы готовы были провести здесь благоустройство. Однако никакой реакции с польской стороны не было. Получается, что Польше это не надо? Но, если им это не надо, то какие могут быть к нам претензии?
Понимаете, у меня польские корни – один из моих прадедов был польским ксёндзом на Смоленщине. Поэтому я хорошо понимаю все сложности польско-российских отношений, понимаю трагедию падения самолета, понимаю значимость этого места для польского общества. Но даже мне сейчас очень странно и обидно читать статьи в польской прессе, что, мол, доступ к месту падения самолета закрыт из мести за снос советских памятников в Польше. Ведь мы, как собственники участка, готовы были обсуждать благоустройство территории и установку памятника. Мы открыты для диалога с польской стороной, но, к сожалению, диалога нет. И это происходит не по нашей вине.
Подготовил Дмитрий ТИХОНОВ
